Прозорливость старца Амвросия Оптинского

Вот один из случаев прозорливости старца Амвросия, рассказанный одним из посетителей старца - неким мастеровым: 

"Незадолго до кончины старца, годочка этак за два, надо было мне ехать в Оптину за деньгами. Иконостас мы там делали, и приходилось мне за эту работу от настоятеля получить довольно крупную сумму денег. Получил я свои деньги и перед отъездом зашел к старцу Амвросию взять благословение на обратный путь.

Домой ехать я торопился: ждал на следующий день получить большой заказ - тысяч на десять, и заказчики должны были быть непременно на другой день у меня в К. Народу в этот день у старца, по обыкновению, была гибель. Прознал он про меня, что я дожидаюсь, да и велел мне сказать через своего келейника, чтобы я вечером зашел к нему чай пить. Хоть и надо было мне торопиться ко двору, да честь и радость быть у старца и чай с ним пить были так велики, что я рассудил отложить свою поездку до вечера в полной уверенности, что хоть всю ночь проеду, а успею вовремя попасть. 

Приходит вечер, пошел я к старцу. Принял меня старец такой веселый, такой радостный, что я и земли под собою не чувствую. Продержал меня батюшка, ангел наш, довольно-таки долго, уже почти смеркалось, да и говорит мне: "Ну, ступай с Богом. Здесь ночуй, а завтра благословляю тебя идти к обедне, а от обедни чай пить заходи ко мне". Как же это так? - думаю я. Да не посмел перечить. Переночевал, был у обедни, пошел к старцу чай пить, а сам скорблю о своих заказчиках и все соображаю: Авось, мол, успею хотя к вечеру попасть в К. Как бы не так! Отпил чай. Хочу старцу сказать: "Благословите домой ехать", а он мне и слова не дал выговорить: "Приходи, - говорит, - сегодня ночевать ко мне". У меня даже ноги подкосились, а возражать не смею. Прошел день, прошла ночь! 

На утро я уже осмелел и думаю: Была не была, а уж сегодня я уеду; авось денек-то мои заказчики меня подождали. Куда тебе! И рта мне не дал старец разинуть. "Ступай-ка, - говорит, - ко всенощной сегодня, а завтра к обедне. У меня опять заночуй!" Что за притча такая! Тут я уже совсем заскорбел и, признаться, погрешил на старца: вот и прозорливец! Точно и знает, что у меня, по его милости, ушло теперь из рук выгодное дело. И так-то я на старца непокоен, что и передать не могу. Уж не до молитвы мне было в тот раз у всенощной - так и толкает в голову: "Вот тебе твой старец! Вот тебе и прозорливец...! Свистит теперь твой заработок". Ах, как мне было в то время досадно! А старец мой, как на грех, ну, точно вот, прости, Господи, в издевку мне, такой меня после всенощной радостный встречает! ... Горько, обидно мне стало: и чему, думаю я, он радуется... А скорби своей все-таки вслух высказать не осмеливаюсь. Заночевал я таким-то порядком и третью ночь. За ночь скорбь моя понемногу поулеглась: не воротишь того, что плыло да сквозь пальцы уплыло... Наутро прихожу к старцу, а он мне: "Ну теперь пора тебе и ко двору! Ступай с Богом! Бог благословит! Да по времени не забудь Бога поблагодарить!" 

И отпала тут у меня всякая скорбь. Выехал я себе из Оптиной пустыни, а на сердце-то так легко и радостно, что и передать невозможно... К чему только сказал мне батюшка: "Потом не забудь Бога поблагодарить!?"... Должно, думаю, за то, что Господь в храме три дня удостаивал побывать. Еду я себе домой неспешно и о заказчиках своих вовсе не думаю, уж очень мне отрадно было, что батюшка со мной так обошелся. Приехал я домой, и что вы думаете? Я в ворота, а заказчики мои за мной; опоздали, значит, против уговору на трое суток приехать. Ну, думаю, ах ты мой старчик благодатный! Уж подлинно дивны дела Твои, Господи! ... Однако не тем еще все это кончилось. Вы послушайте-ка, что дальше было! 

Прошло с того временине мало. Помер наш отец Амвросий. Года два спустя после его праведной кончины заболевает мой старший мастер. Доверенный он был у меня человек, и не работник был, а прямо золото. Жил он у меня безысходно годов поболее двадцати. Заболевает к смерти. Послали мы за священником, чтобы исповедовать и причастить, пока в памяти. Только, смотрю, идет ко мне от умирающего священник да и говорит: "Больной вас к себе зовет, видеть вас хочет. Торопитесь, как бы не помер". 

Прихожу к больному, а он, как увидел меня, приподнялся кое-как на локоточки, глянул на меня да как заплачет: "Прости мой грех, хозяин! Я ведь тебя убить хотел..." "Что ты, Бог с тобой! Бредишь ты..." "Нет, хозяин, верно тебя убить хотел. Помнишь, ты из Оптиной запоздал на трое суток приехать. Ведь нас трое, по моему уговору, три ночи подряд тебя на дороге под мостом караулили; на деньги, что ты за иконостас из Оптиной вез, позавидовали. Не быть бы тебе в ту ночь живым, да Господь за чьи-то молитвы, отвел тебя от смерти без покаяния... Прости меня, окаянного, отпусти, Бога ради, с миром мою душеньку!" "Бог тебя прости, как я прощаю". Тут мой больной захрипел и кончаться начал. Царствие небесное его душе. Велик был грех, да велико покаяние!